Губернатор Новгородской области Михаил ПРУСАК:
«Один раз покривишь душой — больше никто не поверит»

ПРУСАК Михаил Михайлович

Родился 23 февраля 1960 года в Ивано-Франковской области, украинец. Окончил Коломыйское педагогическое училище, работал в сельской школе. Служил в армии. Работал в райкоме ВЛКСМ. С 1988-го по 1993 год — директор совхоза «Трудовик» Холмского района Новгородской области.

В 1989 году стал кандидатом в народные депутаты СССР, затем членом Верховного Совета СССР. Входил в Межрегиональную депутатскую группу. В 1991 году назначен главой администрации Новгородской области. В 1993 году вместе с С. Шахраем участвовал в создании Партии российского единства и согласия, был избран членом ее Федерального совета. В том же году избран депутатом Совета Федерации по Новгородскому территориальному округу. В 1994 году избран членом президиума ПРЕС. Окончил Академию народного хозяйства.

В 1995 году стал членом Совета движения «Наш дом — Россия». В этом же году был избран главой администрации области и по должности стал членом Совета Федерации. В 1997 году избран в Политический совет НДР. В 1999 году избран в совет директоров РАО «ЕЭС России». Доктор экономических наук. Возглавляет кафедру экономической социологии и социально ориентированной экономики при Новгородском государственном университете им. Ярослава Мудрого. В 1999 году был переизбран главой администрации Новгородской области, получив более 90% голосов. Членкор Санкт-Петербургской инженерной академии, академик Международной академии информатизации, член Академии педагогических и социальных наук. Награжден орденами Дружбы и «За заслуги перед Отечеством» II степени.

Женат, имеет дочь и сына.

Среди политической элиты России губернаторы занимают особое место. Вроде бы они прямо не влияют на федеральную власть, но редко какое решение Кремля не учитывает так или иначе интересы глав администраций регионов. Большинство губернаторов прошли суровую школу во время правления первого президента. Когда федеральный Центр оставил их фактически наедине с жителями подведомственных территорий, главы администраций методом проб и ошибок на ходу вырабатывали антикризисные технологии хозяйствования. С приходом второго президента ситуация изменилась. Федеральный Центр постепенно освобождает губернаторов от несвойственных им обязанностей, отнимавших немало времени и сил. От региональных лидеров сегодня в первую очередь требуется обеспечение достойного уровня жизни людей. Что для этого нужно? Спросим у старейшего российского губернатора.

— Михаил Михайлович, Конституционный суд России поставил точку в деле о так называемом третьем сроке для губернаторов. Что это решение означает для глав администраций и лично для вас?

— Я считаю, что Конституционный суд принял постановление, которое безупречно с точки зрения закона. По существующему законодательству все губернаторы, которые избирались до октября 1999 года, имеют право избираться еще дважды. Юридически это очень верное решение, в нем нет политической подоплеки. Хотя определенные политические силы в стране выступали против третьего срока для губернаторов. Это были те, кто боится, что в регионах вырастет оппозиция им, кто чувствует шаткость своей позиции по сравнению с конституционными институтами власти, каковыми являются региональные администрации.

Президент РФ Владимир Путин всегда выступал за то, что не нужно ограничивать сроки для губернаторов. Считаю, что глава государства здесь абсолютно прав. Мы, губернаторы, знаем позицию президента по этому вопросу, и мы ее приветствуем. Что касается лично меня, то думаю, что буду избираться еще раз. Я отдаю себе отчет в том, что происходит сегодня, и думаю, что могу быть полезен. У меня сформировалась команда, которая стабильно работает 11 лет.

— Ряд правительственных аналитиков связывают рост благосостояния населения с ростом цен на нефть. В Новгородской области нефти нет. Значит ли это, что в вашем регионе невозможен экономический бум или же он возможен, но на других условиях?

— Успехи Новгородской области во многом связаны с тем, что мы в 1991 году никого не разогнали, мы сохранили старую, опытную команду. Однако это не является закономерностью. Что касается роста экономики, то главный показатель его связан с обновлением основных фондов, чего на самом деле не происходит. Предприятия должны хотя бы на 10 процентов в год обновлять оборудование. Вместо этого сегодня — экстенсивный вал. Банки не дают «длинных» кредитов, внятной тарифной политики нет. С августа 1998 года российская экономика кредитуется за счет граждан. Конечно, и в советское время бывали дефолты. Например, государство не могло сразу рассчитаться за облигации послевоенных лет, терпели 20 лет, но терпела вся страна. А дефолт Кириенко кому-то обошелся практически даром, а кому-то принес хорошие барыши.

— Региональные администрации обладают хорошими ресурсами — от вас зависит, получит ли инвестор землю под застройку, какими окажутся его взаимоотношения с контролирующими органами. Что вы считаете необходимым требовать от инвесторов в обмен на режим наибольшего благоприятствования?

— Прежде всего еще в 1993 году мы отменили разрешительную систему бизнеса и выстроили заявительную. Отношения с инвесторами выстраиваются на основании норм и правил вне зависимости от того, кто сегодня представляет власть. И еще, конечно, очень важен имидж. Один раз покривил душой — все, больше никто не поверит. Начиная с первого предприятия, мы старались в Новгороде не терять марки. Я, например, переживаю, если кто-то скажет, что у нас плохо. Но не говорят, потому сейчас в области около 200 предприятий с иностранными инвестициями.

— Вам нередко приходится отстаивать интересы региона перед федеральным правительством, Государственной думой, особенно во время рассмотрения бюджета. Ведете ли вы лоббистскую работу и с крупными финансовыми корпорациями, представленными в регионе?

— Конечно, еще какую! Так обстоят дела во всем мире. Но в разговоре с инвесторами никогда не отзывался плохо о другом регионе. Хотя, разумеется, расхваливаю Новгородскую область, объясняю, чем у нас лучше и какие комфортные условия для бизнеса мы умеем создавать. Что касается государственных чиновников, то вот сколько раз Борис Николаевич ни приезжал на Валдай, ни одно письмо у него не подписал. Сколько Владимир Владимирович ни приезжал, один только раз обратился за помощью, но он тогда был еще председателем правительства, а у президента Путина я никогда ничего не просил. И в Минфине все знают, что прихожу один раз в год, если очень тяжело. Но перед министерствами и департаментами правительства в полной мере отстаиваю интересы области.

— Ваше отношение к государственным унитарным предприятиям, где они возможны, где было бы лучше отдать подряды частным фирмам?

— В Новгородской области областных государственных унитарных предприятий нет. И пакетов акций в собственности администрации тоже нет, поскольку приватизацию мы проводили по суперлиберальной модели. Действительно, во многих местах содержат ГУПы, но если им дают государственных заказов на 10 процентов, то зачем оставлять их в государственной собственности? Может быть, лучше подписать с ними контракт на выполнение определенных услуг, если государству так уж необходимо иметь дело с предприятием, а сам ГУП полностью акционировать? Вот оборонка — другое дело. 49 процентов в этих холдингах можно продать, а 51 процент оставить у государства. Инвестиции бы шли, обновлялись основные фонды, а так чиновников только кормить. Если продукция уж слишком секретная, тогда, конечно, предприятие должно быть в полной государственной собственности.

— Существует ли в вашей администрации структуры по работе с гражданским обществом, каким образом вы направляете их работу?

— Внедрение элементов гражданского общества в повседневную российскую жизнь для меня стоит задачей номер один. Наглядный пример. Строительство полноценной партии — а я возглавляю Демократическую партию Россию — это серьезный вклад в построение гражданского общества. Вся политическая система страны сегодня выстраивается так, чтобы партии чувствовали себя комфортно, взять хотя бы избирательное законодательство. Прежняя система зачастую подразумевала ответственность чиновников и политиков перед своими финансовыми спонсорами, проблемой было заставить их служить обществу. Но, как мне кажется, время одиночек, которые не отвечают по своим обязательствам перед людьми, все же уходит в прошлое.

Я также уверен, что можно выстроить гражданское общество и на уровне региона, было бы желание. Ключевые моменты — активная работа со средствами массовой информации, общественными организациями и движениями, создание максимально благоприятных условий для бизнеса, местного самоуправления. Вы не поверите, но в консолидированном бюджете Новгородской области местное самоуправление забирает себе 70 процентов средств, а областной администрации остается только 30 процентов. Помимо того важный вопрос — учет мнения депутатов, профсоюзов, товаропроизводителей. Без их виз я не подписываю бюджет. Кстати, сам бюджет в прямом эфире читаю уже пять лет. Первые годы было самому трудно понять суть бюджетных проблем, сейчас простые люди начали разбираться в нюансах, видят, куда уходят их деньги.

— За время вашего руководства областью насколько проще стало новгородцам пользоваться библиотеками, спортивными сооружениями?

— Хуже, чем в советское время. Собранный тогда библиотечный фонд удалось сохранить. Но чтобы обновить его, требуются колоссальные деньги, которых сегодня нет. Доступные фонды общественного потребления стоят очень дорого. В арабских странах, кстати, часть доходов от продажи нефти идет на финансирование молодежных и социальных программ. В России зато доходы от нефти по большей части остаются в карманах нескольких людей.

— Ссылки на тот или иной зарубежный опыт хороши, но учимся ли мы на них?

— По крайней мере начинаем. До сих пор Россия, как евразийская страна по менталитету и идеологии, сидела на двух стульях между Западом и Востоком. Сейчас, чему я очень рад, начинаем конкретно определяться. Вот давайте сравним внешнюю политику двух президентов. Я при Борисе Николаевиче возглавлял комитет Совета Федерации по международным делам, неоднократно избирался заместителем председателя ПАСЕ. Какая была тогда линия? Внешне — прозападная, а по духу — азиатская. Научились пользоваться кредитными карточками, взяли якобы за основу строй — политический и экономический, но фактически у нас все то время царил азиатский способ производства. Нас гладили по головке, принимали в международные организации лишь для того, чтобы российский сырьевой краник не закрывался.

Конечно, и этот опыт оказался полезным. В конце концов новая внешняя политика, которую сегодня проводит президент, опирается на уже вспаханное поле. Но я хочу отдать должное Владимиру Владимировичу, он совершил такой решительный рывок, такой прорыв, что нам, современникам, это пока трудно представить. Пусть пока Россия не может на равных быть с Западом во всех областях. Главное — началась реальная интеграция, выстраивание новой мировой системы, где мы уже не будем осажденной крепостью.

— У вас богатый опыт партийного строительства, чему он вас научил?

— Я сделал немного огорчительный вывод. Очень трудно создать полноценную политическую партию в разобщенном обществе. 90-е годы раскололи некогда единый народ на отдельных индивидуумов, каждый из которых выживал поодиночке. Вместо идей воцарились инстинкты. Многие партии в это время создавались только для того, чтобы провести нужных людей в парламент или для удовлетворения самолюбия богатого спонсора. Мало кто думал о создании национальной идеологии, возрождении страны, главенствовал принцип: дайте денег — мы их освоим.

— Что такое идеология, по-вашему?

— Нас учили так: есть КПСС, которая руководит всеми. Идеологический аппарат распространял свои щупальца на все — субъекты, районы, города, поселки, предприятия. Аппарат двигал всей системой. Но сегодня только начинают формироваться ответы на главные вопросы, а начинать эту работу надо бы раньше, фактически мы потеряли десять лет. Выстроилась система, когда все на хозрасчете. Слабые попытки создать идеологию были в 1993 году, когда писали Конституцию. Но это обернулось созданием Основного Закона под конкретного человека. А сегодня нужен билль о правах.

— Допустим, появляется идеология. Есть ли в стране единое информационное пространство, единая информационная вертикаль?

— Второстепенный вопрос. Если вы имеете теорию, то будет и практика, в конце концов построите вертикаль. Будет идеология — найдут себя средства массовой информации, часть из которых сейчас пребывает в растерянности. Можно будет разместить в этих СМИ общественный, государственный заказ. Но нетерпима ситуация, когда хозрасчетная психология довлеет даже над здравым смыслом. Почему-то мои статьи воспринимаются только как средство заработать, опубликуют, только если заплачу. А, может быть, я кое-что понимаю в проблеме, о которой хочу рассказать? Может быть, это мне должны заплатить гонорар за статью?

Но в вашем вопросе есть еще один важный аспект. Конструкция российского общества должна быть демократичной. Нам, политикам, нужна арена для обсуждения насущных вопросов. А где эти площадки? Журналистика стала придатком к пиару. Читаешь статью, и непонятно, кого волнуют проблемы, которые поднимает автор, — общество или заказчиков материала. Президент говорит о том, что пресса должна стать экономически самодостаточной, я абсолютно с ним согласен. Но торговать надо не эфиром или местом на полосе, а готовым продуктом. Средства массовой информации должны давать объективную картину жизни страны. И власти, конечно, необходимо разговаривать с прессой, объяснять, что она, власть, делает. Не хочу хвалиться, однако новгородские журналисты, думаю, не могут сказать, что я с кем-то отказался общаться или обижался на кого-то из них.

— Министерство юстиции РФ уже зарегистрировало несколько десятков партий. Вы не боитесь потеряться среди них?

— Нет, не боюсь. Я уверен в своих силах и силе своих сторонников.

— У известного деятеля царской России XIX века графа Уварова была триада: Православие, Самодержавие, Народность. Что бы вы оставили сегодня из этой формулы?

— Пожалуй, народность бы оставил. Что касается остального, то время ушло. Я сам по вероисповеданию православный человек. Но в стране, где в храмы по-настоящему-то ходят несколько процентов граждан, трудно выстраивать идеологию на религиозной основе. А самодержавие заменил бы федерализмом. Хотя ментально идея царя российским обществом больше воспринимается, чем демократическая модель поведения. В свое время, кстати, когда уклад столичной жизни был прогрессивным по сравнению с укладом жизни в провинциях, сосредоточение власти в Москве или Санкт-Петербурге являлось правильной идеей.

Но сегодня условия выравниваются, надо пробуждать активность у людей. Мы привыкли к тому, что все за нас делает государство — или царь, или ЦК КПСС, или президент. Появляется слой активных людей, так во время революций или социальных потрясений их выкашивают. Дайте больше полномочий субъектам Федерации, вот что я прошу. Конечно, там, где полномочия, — там и ответственность. Когда губернатор сам ведет себя в регионе, как царь средней руки, то люди вправе спросить, а зачем нам нужен такой глава? Опять-таки не всегда бываешь согласен с тем, что говорит федеральный Центр, но и это поправимо, с президентом можно поговорить и найти компромиссный вариант.

Хуже всего, когда начинается спекуляция авторитетом президента. Появляются люди, за плечами которых здания, машины, кучка чиновников — и больше ничего. А у меня — область, хозяйство, бессонные ночи, как обеспечить выплату зарплат людям и так далее. Я по Конституции несу ответственность за Новгородскую область. И, вы знаете, конечно, иногда становится трудно терпеть очередных начальников с непонятно какими задачами и полномочиями. Но хочу сказать, не надо только президента делать ответственным за поведение этих людей, не надо придумывать мифическую оппозицию Путину.

— Говорят, что у Владимира Путина есть два предвыборных штаба?

— Не слышал об этом.

— Какое впечатление на вас произвела история с губернатором Ненецкого АО Владимиром Бутовым?

— Трудный вопрос. Ведь он же губернатор, как и я, коллега по классу. Надеюсь, что Генеральная прокуратура с правовых позиций разберется в этом деле. Если закон нарушен, надо принять меры. Не нужно только устраивать из этого дела шоу. Чтобы не получилось так, человека вначале публично опозорят, а потом тихо извинятся. Еще раз повторю, я за строгое соблюдение закона.

— Губернатору приходится выполнять представительские функции, посещать разные мероприятия, в том числе и занудные. У вас есть рецепт, как не уснуть в президиуме?

— Рецепт простой. Я стараюсь не ходить туда, где могу уснуть, а если хочу спать — сплю. Но обычно, особенно если мероприятие проходит под моим руководством, прилагаю все усилия, чтобы не дать ему стать скучным. Но этому учишься не сразу. Когда я еще был депутатом Верховного Совета СССР, там я спал иногда на заседаниях, потому что трудно было слушать всякие бредни. Мы страной управляли в полусне, на кнопки нажимали автоматически. А в Совете Федерации на скучные пленарки, где все было запрограммировано, не ходил в принципе.

— Михаил Михайлович, что вы ждете от осени, кроме дождя?

— От осени… Я бы очень хотел увидеть в правительстве амбициозных министров, о которых постоянно говорит президент. Ускоренный рост в стране возможен, но нужны новые люди, способные мыслить масштабно и географически, и экономически.

Газета "ВЕК", № 26, 09-16 Август, 2002 г., полоса № 07